«Я хотел быть утонченным, но мне выдали резиновую шапочку»

Хотели бы разгадать какую-нибудь тайну? Что ж, возможно, вы не справились бы с этим так же блестяще, как бывший Джеймс Бонд, упрямая женщина-детектив, перевоплотившаяся в королеву, лидер, которому поклоняются, и скрытная мастерица на все руки. Это, конечно, Пирс Броснан, Хелен Миррен, Бен Кингсли и Селия Имри — актеры, сыгравшие в «Клубе убийств по четвергам» от Netflix, экранизации одного из бестселлеров Ричарда Османа.
 
Все актеры родом из Великобритании и Ирландии, и они уже неоднократно сотрудничали: Броснан (72) и Миррен (80) — в их первом фильме «Долгая страстная пятница» (1980) и недавнем сериале «Гангстерлэнд»; Кингсли (81) и Миррен — на сцене; Миррен и Имри (73) — в фильме «Девушки из календаря». Между ними сложились дружеские отношения, как и у пенсионеров в роскошном сообществе для пожилых, которые собираются вместе и расследуют преступления. «Это замечательно — иметь что-то вроде банды», — говорит Имри.

Режиссером картины выступил Крис Коламбус, снявший комедии «Один дома», «Миссис Даутфайр» (где также сыграл Броснан) и первые два фильма о Гарри Поттере. Со своей продюсерской компанией Maiden Voyage Pictures Коламбус в последнее время сосредоточился на продюсировании фильмов для молодых режиссеров, таких как Роберт Эггерс («Носферату»).
 
Роман Османа понравился Коламбусу больше из-за его персонажей, чем из-за жанра. «У меня никогда не было желания браться за расследование убийств», — говорит он, отмечая, что подобные проекты кажутся ему «либо очень холодными, либо чрезмерно сложными с точки зрения исполнения. Но это произведение полно острого британского юмора, который мне по душе, а также эмоциональной глубины, что нечасто встретишь».
 
В интервью в отеле на Манхэттене Броснан, Миррен, Коламбус и Кингсли обсудили темы, связанные с возрастом, переживаниями в первый день съемок, а также свои детективные навыки из реальной жизни. Позже Имри, принимавшая в тот день участие в мероприятии с королем и королевой Англии в честь 80-летней годовщины победы над милитаристской Японией, поделилась своими мыслями по телефону. «Они говорили обо мне?», — с улыбкой спросила она, имея в виду своих коллег.

От фильма исходит аура компетентности — это очень отточенное кинопроизводство.
 
Миррен: Я надеюсь, что мы немного более чем просто компетентны! Это ведь начальный уровень.
 
Коламбус: Я бы на такое не стал обижаться. Как ни странно, это объясняет мне идею фильма, а именно — что компетентность может проявиться и в 65, и в 85 лет. Она приобретается с годами.
 
Кингсли: Каждый участник квартета инстинктивно знал, какую ноту взять, в каком тембре и когда вступить.
 
Броснан: Не было никаких глубоких разговоров о мотивации.
 
Миррен: В этом не было необходимости. У каждого из нас есть богатый опыт, полученный в театре и кино. У всех были взлеты и падения.
 
Коламбус: «Клуб убийств по четвергам» во многом напоминает «Поттера». В работе с такими людьми, как Мэгги Смит, Алан Рикман или Ричард Харрис, у меня была возможность убедиться в профессионализме, который эти британские актеры привнесли на съемочную площадку. Сейчас это обычное дело, но в 2000 году большинство этих актеров снимались и на телевидении, и в кино, и играли на сцене — им достаточно было сделать два-три дубля, чтобы хорошо снять сцену.

Когда же я вернулся в Америку, меня поразило, насколько ленивыми были американские актеры. Я говорю это с уважением ко многим из них, но у них не было такой же мышечной памяти. Поэтому возможность работать с актерами такого уровня, как в «Клубе убийств по четвергам», была для меня настоящим подарком. Я не могу не отметить, насколько для режиссера это замечательно — не делать по 25 дублей.
 
Броснан: Мы сразу приступали к игре.
 
Миррен: Мы все так хорошо знакомы друг другу. И все же, вот мы на съемочной площадке в первый день — нервы натянуты, энергия на пике, а чувство предвкушения совместной работы просто зашкаливает.
 
Вы все еще испытываете волнение в первый день съемок?
 
Броснан: Первый день пугает всегда.
 
Кингсли: Это точно, словно гладиаторские бои.
 
Миррен: Хотя мы все вроде как и знакомы, заранее никогда не знаешь, насколько хорошо получится сработаться у актеров с режиссером, оператором или первым помощником режиссера.
 
Коламбус: Я помню разговор со Стивеном Спилбергом, чья компания занималась продюсированием фильма. Мы со Стивеном уже работали вместе, когда я был сценаристом («Гремлины», «Балбесы»), и это был первый фильм, который он снял со мной как с режиссером. Я очень нервничал. Мне предстояло работать с таким талантливым актерским составом, а также произвести впечатление на Стивена. Я не шучу — первые две недели я действительно боялся, что меня уволят.

Имри (Ее персонаж — опытный пекарь): В день первой репетиции, в пять утра, я испекла шоколадный торт. Я не очень хорошо готовлю, но это единственное, что я умею делать. И я взяла его с собой. Ну и как вам это — тот факт, что я хотела подольститься к своему режиссеру? В свой первый день в театре я думала, что умру от страха. Мне казалось, мое сердце вот-вот выскочит из костюма. Однако обратная сторона нервозности — это ажиотаж, который способен зарядить вас.
 
Каковы ваши амбиции на этом этапе карьеры?
 
Имри: В юности меня часто обвиняли в амбициозности, что в Англии считается оскорбительным. Но это просто часть моей натуры. Для меня это означает, что я стремлюсь стать лучше, достичь большего. Мне пришлось довольно долго ждать возможности сняться в фильме такого уровня. Я не могу поверить в свою удачу и хочу продолжать в том же духе. Если кто-то скажет мне остановиться, я просто это проигнорирую.
 
Коламбус: Я все еще стремлюсь к самосовершенствованию. В свои 66 лет я задаюсь вопросом, почему многие режиссеры, становясь старше, будто утрачивают энергию и начинают снимать менее интересные фильмы. Хотя иногда и со мной такое бывает. Но все же мне интересно искать новые источники вдохновения. Поэтому я наблюдаю за работой других режиссеров. Это меня заряжает. Когда мы снимали «Носферату», я бросил все и на восемь месяцев переехал в Прагу. Наблюдение за работой Эггерса по-настоящему изменило мою жизнь.
 
Что вы изучали для своих ролей? Опирались ли вы на какой-то опыт в раскрытии преступлений? И есть ли у вас какой-то особый подход к игре, отточенный со временем, скажем, для тех моментов, когда вы вычисляете преступника?
 
Миррен: Элизабет в «Клубе убийств по четвергам» менее невротична, чем моя героиня в сериале «Главный подозреваемый». Возможно, она тоже сталкивалась с мизогинией. Но она более сосредоточена.
 
Кингсли: Я сказал Крису, что блокнот и карандаш [для персонажа Кингсли, психиатра] — его тайное оружие. Это было опорой для моего героя. Думаю, у каждого персонажа должно быть нечто подобное.

Броснан: В молодости я старался играть глазами (прищуривает взгляд). Как Клинт Иствуд. Я осознал, что во время съемок «Ремингтон Стила» я старался перенимать множество чьих-то черт, пытался подражать Кэри Гранту. Сейчас я отошел от этого. Мне по душе загадочные убийства — Шерлок Холмс, Агата Кристи. Однажды я играл в одной из экранизаций Кристи, и, кстати, вместе с Элизабет Тейлор. В самом начале кинокарьеры я пару дней снимался в «Долгой страстной пятнице», а затем еще пару — с Лиз Тейлор в фильме «Зеркало треснуло». Реплик у меня не было. Я просто прижимался головой к ее груди.
 
Миррен: Серьезно? И как она держалась рядом с тобой?
 
Броснан: Просто прекрасно.
 
Одна из идей этого фильма в том, что с возрастом люди обесцениваются. Как вам кажется, так и есть на самом деле?
 
Миррен: В нашей профессии нет, мы не сталкиваемся с такими ситуациями. Однако я помню, как в 22 года смотрела на 70- или 80-летних людей и не могла поверить, что когда-то давно они имели отношения, влюблялись — в общем, жили как мы в молодости.
 
Кингсли: В моей жизни таких ситуаций не было, потому что мне очень повезло. Но благодаря этому везению я понимаю, что общество в целом перестает уделять должное внимание тому, чему мы все научились и чего добились в прошлом. И теперь мы имеем то, что имеем.
 
Имри: Мероприятие по случаю дня победы над Японией проходило в Стаффордшире, это довольно далеко от Лондона, нужно добираться на поезде. Обычно я не поднимаю шума, но на обратном пути мне пришлось простоять два с половиной часа просто потому, что никто не хотел уступить мне место. У меня это в голове не укладывалось. И если вы спросите, перестают ли замечать пожилых людей, я отвечу, что, боюсь, да — перестают. Даже на улице никто не обращает на меня внимания. Это очень странно, ведь я ношу яркое пальто.
 
Броснан: Я не чувствую себя старым. На самом деле, я не определяю свой возраст. Однако в этом фильме я играю человека, который находится в доме престарелых. Тема смертности витает вокруг постоянно, в этом есть поэтичность и загадочность — в том, как справляться со старением и какое мужество это требует. Моей матери 93 года, и она все еще ходит по магазинам и даже приходит на съемочную площадку. Это было очень трогательное переживание — сниматься в этом фильме. Я оглядывался и видел вокруг людей с седыми волосами и думал: «Действительно ли я достиг этого этапа в своей жизни?»

В фильме есть сцена, где мой герой посещает занятия водной аэробикой с дамами. Так как я играл Бонда, а он был обходительным, утонченным, у него были все эти женщины и все такое, я подумал, было бы замечательно пойти в бассейн с дамами. Однако когда я спустился вниз, там были статисты в резиновых шапочках для плавания. Крис и мне дал резиновую шапочку, и я подумал: «О, так вот как это будет».
 
Вы представляете себя актером вполне конкретного типа, а затем вдруг замечаете свое отражение в витрине магазина и восклицаете: «Боже, выпрямись! Голову выше, плечи расправь!».
 
Миррен: Все дело в осанке!
 
Как вы думаете, в реальной жизни вы стали бы хорошими детективами?
 
Броснан: Нет. Мне бы не хватило усидчивости.
 
Имри: Я считаю, что да, потому что я обожаю сериал Dateline. Мне нравится наблюдать за тем, как люди пытаются найти выход в экстремальных ситуациях, и определять, говорят ли они правду или нет. Это меня очень увлекает. Занятия в моей первой вечерней школе были посвящены криминальной психологии.

Кингсли: Меня привлекает человеческая природа. Может прозвучать кощунственно, но я нечасто смотрю что-то драматичное. Я погружаюсь в драму жизни, и, как актеру, надеюсь, мне удается применять это в работе. Мне кажется, из меня вышел бы хороший детектив, как и психиатр. Но хорошим водителем автобуса я бы не стал. Я знаю свои пределы.
 
Какие у вас любимые фильмы Криса Коламбуса?
 
Кингсли: «Один дома». (Поворачивается к Коламбусу) Ничего, если я так отвечу?
 
Имри: Я люблю все фильмы «Один дома». Раньше я смотрела их с сыном.
 
Броснан: «Один дома» просто гениален.
 
Миррен: Если этот фильм показывают, то я всегда досматриваю. Просто не могу остановиться.

Коламбус: Мне нравится. Часто меня спрашивали, откуда у меня такая привязанность к Британии. Будучи ребенком, и когда я посещал Школу искусств в Нью-Йорке, все, чем я был одержим, было британским: мюзикл «The Beatles: Вечер трудного дня», хорроры киностудии Hammer, «Большие надежды» Дэвида Лина. Это вдохновило меня на «Один дома», потому что первые 20 минут были показаны с точки зрения ребенка. Так что именно благодаря «Большим надеждам» я понял, как нужно снимать «Один дома».
 
Когда фильм только вышел, критики встретили его неоднозначно, и многие люди были разочарованы. Но самое важное — то, что «Один дома» остается популярным уже много лет. Именно на это я и надеялся.
 
Источник: New York Times